Поль Гюстав Доре - Иллюстрация к поэме «Потерянный Рай» Джона Мильтона

     Я уверен, что у 85 % групп в мире на обложке, хоть раз, да была использована гравюра этого гениального и бесподобного художника. И не только гравюры пользуются популярностью.  У него есть много цветных картин. И названия групп, поместивших на свои витрины его работы, отнюдь не скромные. Да что я все о музыке?! Его работы украшают книги, журналы, плакаты, сайты и тд. В моей коллекции находок это самый популярный автор. Больше ста десяти работ. Он опережает художника, идущим вторым, в два с половиной раза.
     И, разумеется, все о нем слышали и все знают о его работах, количество, которых просто огромно. И дело не только в том, что в его гравюрах (а история сегодня пойдет как раз о гравюре) изображаются Рай, Ад, черти, ангелы, Бог и Дьявол, а в том, как это преподнесено, как нарисовано и как прочувствовано. 
     Гюстав Доре (полное имя Поль Гюстав Доре) родился 6 января 1832 в Страсбург, Франция в семье Пьера-Луи-Христофора Доре, инженера и строителя мостов. Его отец очень увлекался чтением и имел большую библиотеку, в книгах которой юный Гюстав рассматривал рисунки и гравюры. Это в значительной мере пробудило в нем влечение к рисованию. Рисовать он начал в четыре года, в пятилетнем возрасте он уже считался вундеркиндом, а в десять лет он выполнил серию иллюстраций к «Божественной комедии» Данте.
     В 1841 году вся семья перебирается в городок с названием Бур. Смена окружающего мира благотворно сказалась на молодом Гюставе, о чем он впоследствии напишет «Эти зрелища были одними из первых моих живых впечатлений. Они явились теми сильнейшими импульсами, которые образовали мой вкус». Через шесть лет, с матерью, они переезжают снова. На этот раз в Париж, где юное дарование определяют в лицей Шарлемань, Дающий ему отличное образование. Стоит так же упомянуть, что во время учебы у него появляются друзья, которые впоследствии становятся известными людьми.
     Гюстав знает цену себе и своему таланту и, не успев, как следует, обжиться на новом месте, идет к главному редактору журнала «Журналь пур рир» Филипону. Он демонстрирует ему серию рисунков о подвигах Геракла. Филипон принимает Гюстава в число сотрудников с окладом в 5000 франков в год. Позднее, в конце 1847, эту серию издают в виде альбома с названием «Подвиги Геркулеса». Обер, издатель, в предисловии к альбому написал:
«Подвиги Геркулеса» задуманы, выполнены и литографированы художником пятнадцати лет, который научился рисовать без учителя и классических штудий. Мы решили сообщить об этом не только с целью вызвать особый интерес публики к работам юного мастера, но также отметить начало пути г-на Доре, который, мы верим в это, достигнет удивительных высот в искусстве».
     Представьте себе, какое это было события для пятнадцатилетнего паренька. А ведь действительно, его никто не обучал, он не посещал художественных лекций. Он по многу часов гулял по Лувру, рассматривая картины и старые гравюры, пытаясь перенять технику их рисовавших.
     Наступила февральская революция 1849 года. Доре почти каждый вечер на улицах Парижа, следя за движением масс и стычками, а посмотреть было на что, ведь какой француз не любит посидеть на баррикаде? Гюстав в это время рисует «Луи-Филипп - экс-король марионеток» и «Организационный Совет Национальной гвардии», быстро ставшие популярными.
     Тогда же он становится самым молодым участником Салона, на котором выставляет свои серии рисунков «Новый Велизарий», «Союз - сила» и «Сцены из жизни пьяниц». С Салоном у него складываются хорошие отношения, и он участвует в нем почти каждый год, демонстрируя свои работы, будь то гравюры, картины или скульптура.
     В 1852 году Доре прекращает отношения с журналом и посвящает себя полностью иллюстрациям. Он начинает с оформления не особо больших и известных изданий, но постепенно, нащупывая свой стиль, он все больше и больше «набирает обороты».
     Следующие года в жизни Доре очень плодотворны, и из самых знаменитых работ отмечу первую самостоятельную книгу «История Святой Руси»,  иллюстрации Байрона, «Гаргантюа и Пантагрюэль», «Парижский зверинец,  «Озорные рассказы» Бальзака,  «Божественная комедия», иллюстрации к Библии, к сказкам Шарля Перро, приключениям барона Мюнхгаузена и Дон Кихоту, к Ворону Эдгара По и Потерянному Раю Мильтона.
Я много видел картин и гравюр, на которых были изображены Рай и Ад, но только Доре смог ощутить самую суть этих мест. Есть много цветных ужасов и благоденствий, но карандаш Доре сшибает с ног своей реалистичностью. Если честно, то я воспринимаю его рисунки как истину. Почему-то, кажется, что если Рай и Ад существует, то выглядят они вот именно так.
     В 1860-ых авторов книг и издателей охватила повальная мания – все хотели, что бы в их книгах были иллюстрации Доре. По заверениям его друга, Б. Джеррольда, количество рисунков Доре достигло к маю 1862 года сорока четырех тысяч. А это все деньги. Огромные деньги и огромный труд!
«Я видел, как Гюстав заработал 10 тысяч франков за одно утро» - пишет живописец Бурделен -  «Перед ним находилось около двадцати досок, он переходил от одной к другой, набрасывал рисунок с быстротой и уверенностью, которые изумляли. За одно утро он сделал двадцать великолепных рисунков. Затем он со смехом отбросил карандаши в сторону, вскинул голову особым образом и сказал мне весело: «Неплохая утренняя зарядка, мой друг. Этого достаточно, чтобы прокормить семью в течение года. Ты не думаешь, что я заслужил хороший завтрак? Клянусь, я голоден как раз на эту сумму. Пойдем».
     Известно, что художник делил свой рабочий день на три части: утро посвящалось графике, полдень — живописи, вечер — снова графике.
     В 1867году в Лондоне прошла выставка работ художника, которая принесла ему знакомства с английскими писателями и издателями. Ему предлагают сделать книгу о многогранности Лондона, но ее выход в 1872 году критики восприняли прохладно. После этого он выполняет цикл гравюр «Версаль и Париж» и об истории Испании. Он продолжал иллюстрировать книги до самой смерти.
     Умер Гюстав Доре от сердечного приступа в возрасте 51 года 23 января 1883, оставив после себя неисчислимое творческое наследие.

     Гравюра, о которой я хочу вам рассказать, была создана для эпической поэмы Джона Мильтона «Потерянный Рай», в которой белым стихом рассказывается об Адаме и Еве, их изгнания из Рай и войне Добра и Зла (как бы это пафосно сегодня не звучало). Мильтон развивает сюжет Библии, в которой Сатана играет огромную роль. Он подымает восстание против ангелов, науськивает Адама и Еву съесть запретный плод, его низвержение в Ад, дальнейшие планы и борьба и окончательное уничтожение в будущем, после пришествия Мессии. Впервые поэма была издана в десяти томах в 1667 году, а в переиздании 1674 года  томов стало 12.
     Сатана у Мильтона показан как Враг и Архивраг. Само имя Сатана взято от еврейского корня «satan». Первоначально это слово означало врага или противника вере людей. В Библии применяется такой же принцип. Только этот, своего рода, титул стал личным именем ангела, который возгордился и захотел быть равным Богу, за что был низвергнут на землю.   Туда же последовали и его последователи, превратившиеся в демонов. Мильтон же, берет эти оба понятия и смешивает их, преподнося Сатану не просто как гадкого шкодника и каверзника, а как гордого ангела в броне, предводителя огромной армии. Ангела, который даже после падения не сдается и верит в успех:

«…Да будет так!

   Он всемогущ, а мощь всегда права.

   Подальше от Него! Он выше нас

   Не разумом, но силой; в остальном

   Мы равные. Прощай, блаженный край!

   Привет тебе, зловещий мир! Привет,

   Геенна запредельная! Прими

   Хозяина, чей дух не устрашат

   Ни время, ни пространство. Он в себе

   Обрёл своё пространство и создать

   В себе из Рая – Ад и Рай из Ада

   Он может. Где б я ни был, все равно

   Собой останусь, – в этом не слабей

   Того, кто громом первенство снискал.

   Здесь мы свободны. Здесь не создал Он

   Завидный край; Он не изгонит нас

   Из этих мест. Здесь наша власть прочна,

   И мне сдаётся, даже в бездне власть -

   Достойная награда. Лучше быть

   Владыкой Ада, чем слугою Неба!…»

     А с учетом того, как описывается, Сатана до падения был блистательным и важнейшим Архангелом, командовавшим третью небесной рати и из числа, которых собрал себе сторонников, армия последователей у него была огромной. Отсюда и имя Люцифер (от латинского «светоносный» и греческого «Светоносец»), намекая на то, что он блистал среди ангелов как «утренняя звезда».
     Гравюра Доре описывает момент разбития войска мятежных ангелов во главе с Сатаной, описанной практически в самом начале первой книги:

«…Всемогущий Бог

   Разгневанный стремглав низверг строптивцев,

   Объятых пламенем, в бездонный мрак,

   На муки в адамантовых цепях

   И вечном, наказующем огне,

   За их вооружённый, дерзкий бунт...»

     И после такого видения этого момента, по-другому он уже не представляется. Доре прочувствовал всю суть и изобразил действо так, как будто он там присутствовал. Разумеется как нейтральное существо. Гравюра действительно поражает масштабностью, проработкой мельчайших деталей и правдоподобностью.
     Из разверзшихся небес на ангелов-бунтовщиков летят гром и молнии как гнев Божий, а между ними спускается воинство небесное. Темные ангелы стремительно падают вниз, словно подбитые птицы. А сверху раздается «С нами Бог!!!»

     Именно так называется последний (по счету, а не по факту) альбом австрийцев Kreuzweg Ost. Вышедший в январе этого года ‘Gott Mit Uns’ поразил меня до глубины души, хотя я раньше как-то прохладно относился к их творчеству. Два их альбома военной тематики совершенно меня не впечатлили, сколько я не пытался их слушать. Решение послушать новый альбом Kreuzweg Ost пришло внезапно и, видимо, сказалось долгое ожидание нового альбома Summoning.
     Михаэль Грегор, которого мы все знаем как личность по имени Silenius,  Оливер Штуммер и Рональд Альбрехт создали настоящий шедевр в жанре мартиал-индастриал, наполненный военными маршами, религиозными размышлениями, детскими молитвами, уносящим в небеса органом, залпами артиллерии, разящим свистом клинка и многим чего таким, что нет слов, чтобы описать.
     Если Доре нарисовал попытку вознестись на небеса, то Kreuzweg Ost озвучили этот момент.  Под их музыку становится ясно, что с другой обложкой альбом бы просто не был таким, каким он есть. Это будет подделка. С треком “Geh Mit Gott” (рус. “Идите с Богом”) можно идти в любое сражение, даже заведомо проигрышное. Под такой марш не страшно умирать, ведь наши имена войдут в историю, как не склонившие голову герои. Ведь не страшна смерть, а страшен позор отступления. Мы победим или умрем под тревожные и разжигающие огонь в сердце звуки трубы!
     Однозначно альбом года для меня и, надеюсь, вам он тоже понравится.

     Как только я стал слушать следующую группу, заготовленную для этой статьи, мне в голову сразу пришло видение огромной медленной мясорубки, которая едет на овальных колесах. Более точно описать музыку штатовской Cordectomy, я думаю, не получилось бы. Причем привиделось это во всей своей красе, и видение держалось на всем протяжении демо ‘The Decrypted Epoch’. Благо продолжалось это не долго. Чуть больше одиннадцати минут. Жуткий среднетемповый брутал дэт-метал с ревущим вокалом как бы намекает, что всех ангелов (и хороших и плохих) засунули в эту мясорубку и крутили, пока из дырок не полезла кровавая масса. Майк О`Хара, единственный участник этой группы, очень сознательно подошел к созданию обложки. Для такого стиля скорее бы подошли нарезки из фотографий патологоанатома или жутких смертей, но Майк решил, что это слишком банально и изобразил разгром ангелов-бунтовщиков.   И выглядит этот фрагмент гравюры как будто ангел с мечом и молнии за ним утрамбовывают ангелов снизу в эту самую мясорубку. Получилось очень даже достойно и выбивает группу из сонма подобных.

     Еще один представитель блэк-метала и опять one-man band. Немецкая группа Luror довольно уважаема в металлической среде и ничего кроме «трухи» от нее не ждут. И она оправдывает ожидания на 100%. С первых же секунд повеяло колким холодом и, чему я удивился, ностальгией. Словно опять пересушиваешь ранний Darkthrone и тому подобную интересную музыку. А ведь компиляция ‘Lucifer's Dawn / Triumphant: I Walk the Infernal Path, Forever!’ у Luror вышла в 2007 году. Ну, даже если принимать в расчет, что треки с компиляции взяты из сплита от 2002 с немцами Eternity и с EP 2003 года, музыка доставляет огромное удовольствие и добавляет плюсов к моему мнению, что, все-таки, германская школа блэк-метала лучшая в мире. Не смотря на год издания.
     На обложке от гравюры остался только ангел с мечом, а на месте падших ангелов расположен логотип группы, как бы сопоставляя себя с теми самыми взбунтовавшимися ангелами. Ну, раз вся идея блэк-метала это бунт, то это вполне логично.

     А греки Varathron, которые тоже «не лыком шиты» на музыкальной сцене, подарили нам в 2009 году альбом ‘Stygian Forces of Scorn’. После посредственного возвращения на ‘Crowsreign’ фанаты надеялись на лучшее, но в итоге многие остались не довольны скучными местами, модным звучанием, сходством с Rotting Christ и самое главное  - отсутствием блэк-метала как такового и «Варатроновского» духа и стиля. Я не отношусь к рядам фанатов этой группы и поэтому альбом оставил приятное впечатление. Может быть потому, что я не смотрел на альбом с точки зрения всей истории группы, а брал только этот определенный момент. Очень мелодичный греческий эммм… очень мелодичный греческий современный блэк метал. Вот как бы я обозвал то, что услышал. Но после нескольких прослушиваний вынужден был согласиться с фанатами – в конце все перемешивается в кашу и вспомнить нечего. Все-таки зря Varathron, вслед за Rotting Christ и Necromantia, решили пересмотреть свое положение на сцене. Потеряли массу старых слушателей, но, думаю, и приобрели немало новых.
     В противоположность Luror, греки на обложке замазали ангела с мечом и демонстрируют нам поверженных бунтовщиков, унося нас своими песнями в мрачные оккультные дебри, где может быть станет ясно, почему, все-таки, такая огромная сила умудрилась потерпеть поражение.   Смотря на обложку, прямо представляешь как толпы ангелов, после последующего удара, смешались и начали падать вниз.   Крылья и конечности ломались друг о друга, поверженные начали получать страшные раны от таких же, как они потому, что в этой свалке и давке любое копье или меч не смотрит куда впивается. А вообразите еще, какие там были при этом звуки. Да, на гравюре все изображено красиво, но глухо.  Представьте весь звон оружия, звуки труб, крики боли, гул войска и шелест крыльев, когда они начали падать вниз.
     Многие группы выбрали себе в качестве обложки эту гравюру (у меня их в заметке 25 штук, но, уверен, их в несколько раз больше), но я выбрал эти четыре группы, чтобы показать, что такие разные во всем формации смогли заставить смотреть на гравюру каждый раз по-разному. А это не так просто, ведь даже ленивый может прилепить картинку на обложку, не задумываясь о смысле этой картинки и о том, вяжется ли музыка с обложкой или нет. 
     Трудолюбие и талант Гюстава Доре не пропало даром и не навсегда осталось в истории. Столь его огромная популярность говорит о многом. Им будут восхищаться всегда, его работы будут востребованы, сколько бы времени не прошло, и каков бы прогресс не наступил. Потому, что это настоящее искусство. А настоящее искусство вечно.

Андрей "Paatddal" Герасимов.

Создано с помощью материала блога Archives Of Khazad-Dum

Статья была издана в журнале Dark City '70 2012

Караваджо - Юдифь и Олоферн

     Так же как музыканты расхватывают картины на обложки, так же и художники пользуются чьим-то трудом для создания своих картин. Например, Библия. Это самый популярный и не иссекаемый источник для картин, гравюр и фресок.  Практически каждый художник нет, да и отметиться картиной из бытия дальних предков. Один Гюстав Доре с его иллюстрациями к Библии чего стоит. Но были и такие ситуации, когда одну и туже историю (или даже момент в истории) изобразили несколько художников. Джорджоне, Сандро Боттичелли, Андреа Мантенья, Рубенс,  Караваджо в разные времена каждый по-своему изображали одно и то же. И этот список художников можно еще продолжать дальше.
     А изобразили они молодую вдову и ее служанку во время обезглавливания Олоферна, полководца армии Навуходоносора во время его осады города Ветилуя (около 589 год до н.э.). Музыканты, пытающиеся передать настроение картины с помощью своей музыки или «озвучить» картину, есть на что опираться. На визуальное представление, на картину. Художника же приходилось труднее потому, что они только читали эту историю, и у каждого она представлялась по-своему. Но сегодня рассказ пойдет от Караваджо и его картине «Юдифь и Олоферн».

     
     Микеланджело Меризи де Караваджо родился 28 сентября 1571 года в Милане в доме архитектора Фермо Меризи и его второй жены Лючии Аратори, дочери землевладельца из городка Караваджо, неподалеку от Милана. Отец служил управляющим в доме Франческо I Сфорца, маркиза де Караваджо, хозяина этого городка. Во избежание чумы, бушевавшей в то время в Милане, в1576 году семья переехала в город Караваджо, но в 1577 году Фермо Меризи, отец юного Караваджо, все-таки умирает. Предполагается, что детство  Караваджо прошло в одноименном городке, но его семья поддерживала отношения с двумя сильными в то время семьями Сфорца (правящая династия эпохи Ренессанса) и Колонна (игравшая в средневековой истории Рима большую роль), которые впоследствии сыграли важные роли в судьбе художника.
     В 1584 вдова и четверо ее детей возвращается в Милан. Этот год был годом смерти матери юного Караваджо и годом начала его обучения в Милане у Симоне Петерцано (ученика самого Тициана). Учеба продлилась 4 года и, после окончания договора на обучение, молодой, но подающий большие надежды, художник переезжает в Венецию, где знакомиться с творчеством Джорджоне, Тициана и Тинторетто.
     В 1592 году он продает свою часть родового имения и перебирается в Рим. Тут история туманна и запутана. Вполне вероятно, что он искал источники вдохновения, развития и способы сделать карьеру профессионального художника, но некоторые историки и биографы убеждены, что он покинул этот район из-за драки. Это отчасти подтверждается в первой биографии Караваджо, написанной Джулио Манчини, в которой он был человеком со скандальным поведением и горячим характером. Так же известно, что в Рим он приезжает «голым и очень нуждающимся, без постоянного места жительства и денег».
     В Риме он подрабатывает, рисуя картины (в основном натюрморты и цветы) в мастерской Джузеппе Чезари.  Постепенно он знакомиться с разными деятелями культуры, заводит друзей среди художников. Федерико Борромео (покровитель искусств и наук, а так же кардинал и архиепископ Милана) после знакомства с Караваджо в Риме описывал его как «человека неотёсанного, с грубыми манерами, вечно облачённого в рубище и обитающего где придётся. Рисуя уличных мальчишек, завсегдатаев трактиров и жалких бродяг, он выглядел вполне счастливым человеком». 
     В 1595 году Караваджо обретает покровителя в лице одного из ведущих ценителей и знатоков культуры кардинала Франфеско Мария Дель Монте, который тут же купил несколько его картин. На Дель Монте он работает на протяжении нескольких лет и создает довольно много известных картин. В это время его известность просто взлетает ввысь, делая Караваджо живой легендой для начинающих художников.
     Но в примерно таком же ключе росла его криминальная известность и, до поры до времени, за него вступался его покровитель и высокопоставленные друзья. Достоверно известно, что он постоянно учувствовал в уличных драках, несколько раз был арестован за хранение незаконного оружия и оскорбление городской стражи, был осужден за клевету на художника Джовани Баглионе, но после вмешательства покровителя был помещен только под домашний арест. В 1605 году Караваджо был вынужден бежать на несколько недель в Геную после того как тяжело ранил нотариуса. Все эти истории удавалось заминать и скрывать (если не стало известно страже).
     Но все кончилось в 1606 году. Вечером 28 мая во время игры в реал-теннис произошла драка, во время которой Караваджо убил ножом  Рануччио Томмазони, а сам был сильно ранен. Меджу Караваджо и Рануччио до этого было много перепалок, которые часто заканчивались драками. Приводится множество версий причин этого случая. Это могла быть драка из-за женщины (Филлис Меландрони), на которую они претендовали оба, или из-за того, что Караваджо не отдавал долг (а играл он много), это даже могла быть простая случайность. 
     Друзья, участвовавшие в драке, были арестованы, а раненый художник стал скрываться. Приговор суда был строг и его заочно приговорили к обезглавливанию, а за голову его была назначена награда. Караваджо решил бежать в Неаполь и помощь в побеге ему предоставил Филиппо Колонна, который подговорил своих родственников в разных уголках страны свидетельствовать о том, что видели художника в своем городе, сбивая со следа охотников.
     В Неаполе он пробыл около года и потом отправляется в Мальту, где встречается с магистром Мальтийского Ордена с целью получения рыцарского титула, который давал ему иммунитет. После года послушничества он получает титул рыцаря, но тут же дерется со знатным рыцарем из высших чинов ордена и ранит его. Караваджо посадили в тюрьму, но (о чудо!) он оттуда сбегает, что не возможно без помощи людей наделенных властью. Тогда же его с позором исключают из ордена.
     На протяжении 1608-1609 годов он находится на Сицилии, после чего возвращается в Неаполь, чтобы оказаться под защитой семьи Колонна. В октябре он сталкивается с наемным убийцей, которого  к нему подослал раненый рыцарь мальтийского ордена. После нескольких ударов ножом в лицо  Караваджо выжил, но стал обезображен. Через своих знакомых, друзей, старых покровителей он пытается добиться прощения у Рима. Наконец такая возможность появляется (пришли известия, что Папа Павел V согласился простить художника) и он, взяв с собой три картины, отплывает в Рим.  Во время шторма корабль пришвартовывается к пристани города Пало, где его по ошибке принимают за бандита (с его-то нынешним лицом), но с помощью большой взятки отпускают. Пока шло разбирательство корабль уплывает и Караваджо, оставшись без картин, решает отправиться в Рим пешком.
     Точная дата его смерти не установлена, но историки придерживаются даты 18 июля 1610. Умер он в городе Порто д’Эрколе при не выясненных обстоятельствах, так и не узнав, что получил помилование. В 2010 году проводились исследования останков Караваджо, и они показали огромное содержание в костях ртути и свинца, используемых, в то время, для изготовления красок. Это могло послужить объяснением его буйного характера и причины смерти. Было ему всего 38 лет.
     Картина «Юдифь и Олоферн» была написана в 1599 году по мотивам Книги Юдифи. Молодая вдова Юдифь, когда у осаждаемого города не оставалось шансов, надела на себя все самое красивое, что у нее было и, взяв с собой служанку, отправилась в шатер к Олоферну. Она хотела, чтобы он проникся к ней доверием и потерял бдительность. В один из вечеров она воспользовалась представившимся случаем:
«В шатре осталась одна Юдифь с Олоферном, упавшим на ложе свое, потому что был переполнен вином. Юдифь велела служанке своей стать вне спальни ее и ожидать ее выхода, как было каждый день, сказав, что она выйдет на молитву. То же самое сказала она и Вагою (телохранитель прим. авт). Когда все от нее ушли и никого в спальне не осталось, ни малого, ни большого, Юдифь, став у постели Олоферна, сказала в сердце своем: Господи, Боже всякой силы! призри в час сей на дела рук моих к возвышению Иерусалима, ибо теперь время защитить наследие Твое и исполнить мое намерение, поразить врагов, восставших на нас. Потом, подойдя к столбику постели, стоявшему в головах у Олоферна, она сняла с него меч его и, приблизившись к постели, схватила волосы головы его и сказала: Господи, Боже Израиля! укрепи меня в этот день. И изо всей силы дважды ударила по шее Олоферна и сняла с него голову и, сбросив с постели тело его, взяла со столбов занавес. Спустя немного она вышла и отдала служанке своей голову Олоферна, а эта положила ее в мешок со съестными припасами, и обе вместе вышли, по обычаю своему, на молитву. Пройдя стан, они обошли кругом ущелье, поднялись на гору Ветилуи и пошли к воротам ее» «Книга Юдифи»
     Караваджо, естественно изобразил не «как понаписанному». Взять хотя бы присутствующую служанку. Но он нарисовал так, как никто другой. Обратите внимание, что задний план картины просто черный, а свет падает сверху только на участвовавших в убийстве. Картина выглядит очень реально, начиная от игры теней и света и заканчивая удивленным лицом, перекошенным от боли, Олоферна и неподдельным отвращением на лице Юдифи. То как вытянуты ее руки, говорит о том, что ей противно прикасаться к этому человеку, она сторониться от него, но она преисполнена решимости и делает такой страшный, но геройский поступок.   В Книге Юдифи присутствует ряд анахронизмом и ученые разделились на два лагеря: считающих, что этот случай был на самом деле и на тех, которые считают все это обычной притчей.
     Есть предположения, что Караваджо рисовал некоторые лица своих картин как автопортреты. Особенно после вынесения ему приговора. Возможно, это была такая форма просьбы о помиловании и снисхождении к нему. Я даже читал предположение, что Караваджо (да и не только он), восхищался такими моментами, как отрубание головы. Он даже якобы присутствовал при одной казни лично.. В то время в богеме было такое модное веяние как смесь прекрасного и отвратительного.
     Как видите история запутанная и туманна. Этим пользовались многие художники, изображая то Юдифь с головой Олоферна, то момент убийства, то выход из шатра и возвращение в город. Так же и группы решили оживить картину Караваджо, добавив в нее музыки. Картина по сути жестокая и кровавая, что как раз подходит под мотивы жанра Death-metal.

     Чем и воспользовались брутальные  чехи из Martyrium Christi на альбоме 2002 года ‘Reward’ и, их бразильские собраты по цеху, Mortos на дебютном демо  2001 года ‘Descendants of Cain's Fury’. Я не зря взял эти две группы, разместившие на свои обложки один и тот же фрагмент картины. Они обе взяли на вооружение библейские темы для текстов и их музыка слегка навевает творения других коллективов, что, конечно, не говорит о чем-то плохом.  В наше время постоянно возникает мысль, что ты это уже где-то слышал.
     Чехи с первых аккордов напомнили Deicide времен ‘Once Upon the Cross’ только без жирного мясистого саунда американцев и без приятного уху голоса дядьки Бентона. Но по части названия песен чехи стараются не отставать от американцев: ‘‘You Bastards!’’, ‘‘Spread My Blasphemy’’.

     Mortos, же, насквозь пронизан Cannibal Corpse, как бы не соврать, ‘The Bleeding’, правда, тоже записанный по своему.  Очень мне понравился трек ‘‘Obssession For Rotting Blood’’, сыгранный в шикарном «бошкотрясном» стиле Death Metal.
Обе команды оставляют положительное впечатление от своих плотных материалов, хоть и не подписаны пока на лейблах. Не думаю, что эти две группы музыкально изображали момент героического поступка Юдифи. Скорее всего, воспето само убийство как таковое. Отсюда и не показано, чьи руки держат кинжал. Но сама картина не взята наобум. Группы, само собой, не богоугодные и подразумевают, так называемое, «убийство во имя бога». Ведь, если посмотреть на другую сторону истории, Юдифь, не будучи кроткой и блюдущей шестой заповеди (не убей), вошла в армейский лагерь, «втёрлась» в доверие Олоферну (кстати, еще неизвестно каким способом она втиралась), хладнокровно отрезала ему голову и спокойно с ней вернулась обратно. Но за такие рассуждения, в 15 веке, меня бы сожгли бы за милую душу…
     Во время короткой переписки с басистом/вокалистом бразильцев Mortos, André мне рассказал, что своей музыкой они хотели заострить внимание на религиозном фанатизме в мире, что отчасти подтверждает мою догадку.

     Той же идеи придерживалась ныне не существующая группа из Луизианы Bloodshed Divine. Свои нечестивые гимны она ознаменовала названием ‘Summoned to the Ancient Dawn’, а сами гимны выполнила в виде сырого Black-metal. Сразу после интро начинается трек, который просто идеально подходит к картине. Движения Юдифи, движение руки, движение лезвия кинжала по горлу замедляются под медленную музыку трека ‘‘Summoned’’. Все происходит как в густом и вязком клею. Этот эффект еще больше усиливает черный фон обложки, который, словно подсвечивает три фигуры на переднем плане. 
     ‘Summoned to the Ancient Dawn’ является компиляцией из двух первых демо (кроме которых, к слову, у группы ничего и нет). Поэтому присутствует различное качество записи материала. Первая половина выполнена в духе  Darkthrone ‘Panzerfaust’, а вторая, не побоюсь этого сравнения, в духе Judas Iscariot. Каркающий вокал, черные текста, материал, сыгранный и записанный в стиле старой школы Black metal. Что еще нужно для отличного время провождения?!
     Замечу, что я получил массу удовольствия от прослушивания ‘Summoned to the Ancient Dawn’ и надеюсь на скорое возвращение группы в стан живых, о чем намекает майспейс группы.  Кстати, второе демо американцев носит обложку с картиной «Аббатство в Дубовом лесу» К. Фридриха.

     Безумно-странную музыку продемонстрировали американцы Decapitado на своем первенце ‘Blacked’ 2003 года. Стиль музыки можно охарактеризовать как Technical/Avant-garde Post-Thrash с огромной долей экспериментальной, сладжа и психопатичности. Сразу скажу, что я не любитель такой музыки, но что-то в этом релизе есть такое, что заставляет пересушивать его снова и снова, чтобы разобраться – да что же в нем такого, наконец?! Мешанину стилей можно объяснить тем, что музыканты в свое время участвовали в разных проектах, специализирующихся на разной музыке. От Death metal и заканчивая Heavy metal. 
     Вы не поверите, но среди шизофреничных ритмов и мелодий появлялись на свет места, которые порождали ощущение крутящегося вокруг меня хаоса смешанного с обломками деревьев и зданий, перемешанного огненными всполохами, что согласитесь, не совсем подходит к обложке,  НО. После нескольких прослушиваний и попыток вникнуть в этот кошмар я понял, насколько музыка идеально легла на картину. Каждый стук ударных, каждый риф, каждое слово, которое проорал вокалист, ставит черную отметину на кожу Юдифи. Она очернила себя актом убийства, кровь Олоферна была на ее руках и она, под музыку Decapitado, становиться черной как смоль.
     Примеров такого восприятия истории убийства Олоферна Юдифью множество, потому, что то, что для верующего человека свято и пример для подражания (хотя я, может быть, для нашего случая выбрал не совсем подходящее слово), то для неверующего и современно-мыслящего человека это повод к спорам. Тем более если за эти споры берутся музыканты, показывая своей музыкой совершенно противоположную точку зрения. Они видят в убийстве Олоферна «убийство ради Бога». Убийство, после которого Юдифь стали почитать до конца ее жизни и, которую православная церковь почитает как одну из праматерей (группа ветхозаветных святых, почитаемых православной церковью как исполнители воли Божией в священной истории до новозаветной эпохи). 
     Средневековая церковь трактовала эту историю как победа чистой Девы над дьяволом. Воспевалась ее храбрость, целеустремленность, стойкая вера в бога. Да, были «непонятки» и шероховатости, которые наводили на всякие размышления, но как было написано в указе инквизиции от 1550 года:
     «…Воспрещаем, сверх того, всем мирянам открыто и тайно рассуждать и спорить о Святом Писании, особенно о вопросах сомнительных или необъяснимых…»
Как говориться, спорить себе дороже.

Андрей "Paatddal" Герасимов.

Создано с помощью материала блога Archives Of Khazad-Dum 

Статья была издана в журнале Dark City '68 2012

Джон Хоу - Темная Башня

     Задумка написать о Джоне Хоу у меня была уже давно, но все как-то не складывалось, и я отложил ее в долгий ящик. Постепенно обложек с изображением картины «Темная Башня» Джона Хоу становилось все больше и больше (кстати, с пары обложек Rossomahaar  «Imperium Tenebrarum» и Reprisal «Where Heavy Gloom Dominate» началась моя коллекция), и я не выдержал и решил написать эту статью. В процессе написания открылась масса интересных подробностей. Начиная от истории картины и процесса ее создания, и заканчивая отношением автора к тому, что его картины воруют (причем по-разному) и конфликтам с группами. После общения с Джоном у меня сложилось о нем впечатление как об очень умном и грамотном человеке, который мастерски владеет своим ремеслом и его представление о мире Д.Р.Р. Толкина полностью совпадает с моим. Но обо всем по порядку.
     Джон Хоу родился 21 августа 1957 года в Канаде в городе Ванкувер,  где провел свое детство, а затем переехал в Европу, во Францию. Он не помнит точно, когда начал осознано рисовать, но рисовал с детства. У него в гостиной на стене был карандашный рисунок Шильенского замка, сделанный его бабушкой, когда ей было 19 лет. Этот единственный рисунок она нарисовала незадолго до того как стать учительницей. Я думаю этот рисунок, образ которого поглотил Джона, был своего рода маяком, на свет которого шел будущий художник.
     Джону с раннего детства нравились картины в стиле фентези, а Фрэнк Фразетта был для него чуть ли не богом. В то время картины художников были доступны только на обложках книг, и они с другом постоянно заходили в книжные магазины, чтобы поискать обложки книг, на которых были картины Фразетты, а были эти книги о Конане.  Рассказы Роберта Говарда о могучем Киммерийце сильно впечатлили Джона и, примерно в тоже время он познакомился с «Властелином Колец» Джона Р. Р. Толкина. Познакомился юный Джон Хоу с великой и бессмертной эпопеей довольно странно. 
     «Я ждал целую вечность, чтобы получить «Братство Кольца» из местной библиотеки» - рассказывает Джон – «но ее никогда не было на полках, и на них была большая очередь на несколько месяцев вперед. Складывалось такое впечатление, что люди читали только первый том, тогда как второй и третий постоянно лежали на полках. Наконец  я потерял терпение и начал читать «Две Башни», а за тем «Возвращение короля». К тому времени как я их прочитал, появился первый том и я, наконец-то, смог его прочитать. Я согласен, не совсем лучший способ читать «Величайший фантастический роман 20-го века»».
     Огромным толчком для Джона стал календарь, на котором братья Грег и Тим Хильдебрандт иллюстрировали книгу «Властелин колец». Прочитав трилогию и увидев календарь, он решил попытаться изобразить те же фрагменты, что и в календаре, только так, как он сам их представлял и видел.
     После окончания средней школы, он учился Школе Декоративных Искусств в Страсбурге, Франция. Время учебы пролетело быстро, а эти годы, проведенные им в Европе, были годами, в которых он пытался все объять, узнать и постичь архитектуру и живопись Европы. Такую старую для европейцев, но для Джона совершенно новую. 
     Он не любит свои ранние работы, называя их кошмарными. Множество эскизов, постоянно переделываемых, он так и не довел до конца. Он даже рад, что они не сохранились. Хотя тут же лукаво проговаривается о ящике на пыльном чердаке, на котором фломастером написано «НЕ ОТКРЫВАТЬ». Я думаю, там и хранятся ранние вехи мастера.
     Безусловно, Джон стал признанным мастером в области иллюстрирования мира Средиземья. Его картины потрясающе передают дух фантазии и реальности происходящего. Не зря же Питер Джексон, который снимал трилогию «Властелин Колец» и сейчас снимает «Хоббит», пригласил Джона и Алана Ли (тоже потрясающий мастер иллюстраций Толкина) для создания визуального образа картины и назначил их на должность главных концептуальных дизайнеров. Эти два художника отличаются друг от друга, но их работа превзошла все ожидания. Если у Алана Ли в основном преобладает волшебная сказка, в которую нам никогда не попасть, то у Джона Хоу, который хорошо разбирается в средневековом оружии и доспехах, картины выглядят реалистичными и суровыми. Настоящими! Так же Джон известен своими работами для настольных игр, серий иллюстраций о Беофульфе, созданиями картин для многих фентези книг и помощью в экранизации книги «Хроники Нарнии: Лев, колдунья и волшебный шкаф».

     Картина «Темная башня» была написана в 1990 году и изначально была предназначена для календаря, но потом появилась на издании второго тома «Властелина Колец» в 1991 году.
     «У меня до сих пор хранится со времен учебы в художественной школе коллекция фотографий черепов птиц и мелких грызунов» - рассказывает Джон о процессе создания картины – «Мы с одноклассником составляли из них пирамиды и кучи и фотографировали их (не спрашивайте, что может оправдать нагромождения и фотографирование черепов, но это естественная вещь для студентов-художников). На основе этих фотографий я сделал картину «Безымянный Остов» для иллюстраций к Г.Ф. Лавкрафту (Сомнамбулический поиск неведомого Кадата). Разумеется, было проще сделать нижнюю часть башни таким же способом, а верхнюю оставить для воображения. Что касается Назгула и его «коня», то они, более-менее, вписались в ландшафт». 
     И действительно, нижняя часть башни Барад-Дур напоминает кучу всевозможных черепов. Если внимательно смотреть прямо в центр картины, то отчетливо виден огромный череп (крысы?!), глядящий пустыми глазницами вверх. Тут наглядно представлена кропотливость автора по отношению к деталям, без которых картина не была бы такой живой. Редкие точки огней из окон видны только на нижних ярусах, отряд воинов, темным потоком выходит из сторожевой башни в самом низу, всюду горят еле видимые костры, местонахождение которых можно определить только по струйке дыма. Нижние уровни построены в хаотичном нагромождении башен и шпилей, которые, наползая друг на друга, тянутся вверх. Но в какой-то момент строение начинает приобретать строгий характер и дальше придерживается сурового монолита, подчёркивая то, что сверху находится острый, мрачный, требующий порядка и подчинения разум, держащий в узде тысячи разномастных созданий, которые, по сути, бурлящий Хаос. Верха башни не видно, она уносится вдаль, не давая нам представления, насколько башня уходит ввысь. Но как заметил сам автор – «Верхняя часть остается для воображения». Если уж говорить конкретно о макушке башни, то при создании эскизов для трилогии Питера Джексона «Властелин Колец» Джон сделал множество эскизов верхнего этажа башни.
     «Я начал на «дне» и медленно проходил свой путь, делая большие зарисовки с башнями разной этажности. На самом деле я просто не мог решить, как будет выглядеть верхний этаж. Когда я добрался до вершины, то уже знал, на что она будет похожа – два больших рога с глазом между ними. Конечно, это изображение теперь принадлежит фильму и Warner Brothers и для последующих изображений башни Барад-Дур я должен был найти другой дизайн»
     Небо изображено в грязно-темных тонах, и оно темнеет по мере приближения к невидимой верхней точке башни. Чернота словно  исходит из нее, постепенно расползаясь по небосводу, напирая на чистое небо, голубеющее на заднем плане. Среди этой черноты летит еле заметный с земли дракон, унося на своей спине Назгула.
     Его собрат, на переднем плане, вцепился когтями в торчащую скалу. Правым крылом как парусом он пытается сохранять равновесие на опасном уступе, который крошится под многотонным весом. Его рев оглашает окрестности, уносясь вдаль и усиливается, отражаясь от стен скал.    Сидящий на спине дракона Назгул, держит поводья и пристально прислушивается к шепоту владыки.
     У картины драматичная история. В ночь с 18-19 мая 1997 года вор (или воры) украл 11 оригиналов картин из представленных Джоном Хоу иллюстраций Толкина в рамках выставки «Médiathèque de Sedan» (далее Медиатека), проводимой в Седане, на северо-востоке Франции. Вор не действовал по плану «схватил и убежал», а выбирал те картины, которые ему понравились, ломая рамки и сворачивая картины. В этот список входила и «Темная Башня». По горячим следам никого не нашли. 
     Через несколько недель в Медиатеку поступил анонимный звонок от, якобы, отца вора. Он сказал, что это его сын украл картины и попытается вернуть их обратно. Звонок был сделан из кафе, но по прибытии туда, полиция не нашла ни одного свидетеля. Через несколько дней в Медиатеке появился мужчина и оставил что-то свернутое в трубу, настаивая, чтобы это передали директору выставки. Вечером того же дня он позвонил из другого кафе и сказал, что ему удалось получить 8 картин, а оставшиеся находятся у подруги сына. Он обещал, что попытается получить оставшиеся картины, но не был так оптимистичен как в первый раз. Больше он не звонил.  Принявшие пакет работники приемной, не смогли описать передававшего мужчину, что очень странно. Когда все на «ушах» из-за кражи, проявить такую халатность просто непростительно.
     Из вернувшихся восьми картин, одна была в таком состоянии, что восстановить ее было уже не возможно. Остальные картины были изрядно потрепаны и помяты, с рваными краями, потрескавшиеся, с каплями воска, обсыпанные дактилоскопической пылью и спереди и сзади (полицейские усердно пытались найти отпечатки пальцев). Три картины («Гэндальф Серый», «Урук-Хай» и «Эовин и Назгул») так и небыли найдены. Остается только поражаться глупости человека, укравшего картины. Он явно фанат творчества Джона Хоу, но так обращаться с прекрасными творениями может только варвар. 
     Само собой разумеется, Джон очень негативно относится к использованию его работ без его разрешения. А таких случаев очень и очень много. У него на сайте под каждой картиной представлен список разрешенных и не разрешенных  использований.
     «Мне кажется странным, что они (группы), вероятно, ждут, что их работы будут уважать, но сами они не уважают чужой труд. Я считаю это обычной анархией. Жадная толпа, которая считает справедливыми свои действия по отношению к другим, но если эти же действия коснуться их самих, то они начинают кричать о несправедливости. Я пытался связываться с группами, но эти контакты были неизменно неприятными, а ответы высокомерными. На самом деле мне немного жаль их, потому, что они живут в мире воровства и эгоизма. Я думаю, частому использованию картины способствует ее формат. Ведь он квадратный и очень удобен для обложек».
     Обложек действительно очень много, а картина масштабна и достаточно сложная для совместимости с музыкой. Суровый трэш или кладбищенский дэт-метал тут, конечно, не подойдут.  В основном найденные группы исполняют блэк-метал, разных вариаций. 

     Российская блэк/дэт-метал группа Rossomahaar взяла на вооружение картину “Темная Башня» на своем дебютном альбоме 1999 года ‘Imperium Tenebrarum’, что с латыни переводится как «Темная Империя». Я помню свои впечатления, когда я прослушал кассету с этим альбомом в далеком 99-том. Это был сильный взрыв. Rossomahaar нанесла сильный удар этим творением, переплюнуть, который, она не может до сих пор. Поначалу удивил странный звук ударных и, на мой взгляд, по-детски звучащее интро на альбоме, но потом все наладилось и ударные уже не напрягали, а было ощущение, что так и надо. Хотя на тот момент я бы назвал этот стиль симфо блэк-метал. Очень много интересных мест и мелодий. Невнятный вокал отодвинут на задний план и не отвлекает от самой музыки.
     Тогда же я удивился, как обложка подходит к материалу. Вроде бы и не фантазийный смысл альбома (скорее путешествия по мирам хаоса, абстракция и декаданс, шторм смерти и жертвоприношения), но музыка превосходно легла на картину «Темная Башня». Мелодии ‘Imperium Tenebrarum’ начинают двигать тучи над башней, закручивая их в огромную спираль. Ветер все сильнее и сильнее носится между скал, сметая все на своем пути. А в это время разум хозяина башни путешествует в первозданном хаосе, набираясь силы из тьмы.
     У группы был конфликт с Джоном Хоу по поводу обложки ‘Imperium Tenebrarum’, подробности которого отражены на сайте художника. Если вкратце, то его «отфутболии», ссылаясь на художника делавшего ковер-арт для альбома, а того и след простыл. Это единственный случай, отраженный на сайте художника для этой картины. Может быть, он просто привел самый яркий пример незаконного использования.

     Если москвичи озвучили внешнюю сторону картины, то финская блэк-метал группа  Horna (фин. «Ад») на своем втором демо ‘Hiidentorni’ (Башня Демона) показала что происходит внутри башни, на самых нижних этажах и подвалах. Это просто безудержный пляс орков и троллей. К слову сказать, у меня вся финская нация почему-то ассоциируется с троллями (в хорошем смысле этого слова). Может быть, этому поспособствовали Finntroll.
     Парни создали потрясающее музыкальное полотно, несущее в себе леденящие ветра и нереальный холод севера.  Музыка вобрала в себя все лучшее, что было в норвежском блэк-металле начала-середины девяностых.   Минималистический и грязный, но очень цепляющий и драйвовый, блэк метал в стиле Carpathian Forest и Gorgoroth времен альбома ‘Antichrist’. В основном треки выглядят очень продумано, но под конец я начал уставать. Наверно сказывались длинные треки. Все-таки 6 и 8 минут для такой музыки это перебор. 4-5 - самое то. Как вот, например, трек ‘‘Hiidentorni Huokuu Usvansa’’.  Это просто блэк металлическое безумство, в котором перемешались  ранее упомянутые Carpathian Forest и Gorgoroth. Орки беснуются в танце, потрясая мечами и кинжалами, и черной лавиной выплескиваются из ворот Барад-Дура под ‘‘Ikuisesti, Kalpeina Kuoleman Muistoina’’, сыгранный в лучших традициях ‘‘I Am the Black Wizards’’ Emperor (кстати, ну очень похоже).

     Мексиканские дум/блэк металлисты из Frostmourne сделали все, чтобы музыка соответствовала изображенному на картине «Темная Башня». Начиная от названия ЕР 2009 года ‘Nazgul’ и заканчивая семплами из трилогии Питера Джексона на испанском языке (звучит очень забавно).  Музыка очень мелодична и разнообразна. С большой долей меланхоличности. Ритмы от быстрых блэковых до медленных думовых с глубоким гроулом на грани брутал/дэт-метала.  Материал целостный, но первый трек ‘‘Melancolía’’ и последний ‘‘Pulpo-Gore’’, идущий бонусом, явно выбиваются из общей картины. Если первый слишком  меланхоличный, то последний явно брутал/дэтовый эксперимент. Медленный, тягучий с низким и высоким гроулом.
     Остальные треки говорят сами за себя. ‘‘La Batalla En El Abismo De Helm’’ (Битва в Хельмовой Пади), ‘‘La Ciénaga De Los Muertos’’ (Мертвые Болота), ‘‘La Ultima Marcha De Los Ents’’ (Последний Марш Энтов) и собственно заглавный ‘‘Nazgul’’.  Советую ознакомиться, при случае, с этой группой. Особенно отмечу трек «Последний Марш Энтов».  Героический, меланхоличный и местами  даже грустный. Хочется, перефразируя знаменитое изречение Шурика, сказать – «Энтов… жалко!». Материал очень хороший и достойный. Странно, что с 2009 они ничего не записали нового.

     Соседи Frostmourne по Средиземью, финны Avathar исполняющие блэк/фолк метал, поразили меня схожестью с  Summoning времен их ‘Lugburz’. Как в плане вокала, так и в мелодиях и атмосфере. Хотя чего я удивляюсь,  если Summoning является эталоном, на который все ровняются. А если учесть, что последний трек финнов на альбоме 2004 года под названием ‘Shadows’ это кавер версия ‘‘The Rotting Horse on the Deadly Ground’’ Summoning, то все сходится. Ребята молодцы и находятся очень близко к своим кумирам.   Собственно это сравнения, я думаю, для сведущих людей будет достаточно. Хотелось бы только заметить, что у финнов есть свой стержень (чистый вокал), который не дает скатиться в полное копирование австрийцев, и интересный и красивый материал. Надеюсь, новый альбом у них будет еще лучше (правда, после ‘Shadows’ выходили только демки)
     Как видите, картина Джона Хоу «Темная Башня» не так проста, как кажется на первый взгляд. Автор оставил ворота для фантазии открытыми. Попробуйте, как бы, отдалиться от картины и представить, что скрывается снаружи, что не скрыто рамками. Черные острые скалы, удушливый дым, перемигивающиеся огоньки, медленно клубящееся темное небо и вой ветра. И никакой музыки. Вокруг все мертво.  Иногда до слуха доносится только редкий рев дракона и гул из башни. Перед вами на уступ тяжело падает дракон с Нагулом на спине. Они вас не заметили, но если вы сделаете хоть какое-то движение, вы выдадите себя.
     Дракон тяжело дышит и, мотая головой, устраивается поудобнее. Острые когти начинают крошить камень, а кожистые крылья накрывают уступ, обволакивая его упругой кожей. Хвост медленными движениями сбивает в пропасть осколки скал и некрупные камни.  Внезапно далеко впереди из основания башни начинают выходить черные шеренги орков, идущие на завоевание Средиземья. Слышится слабое эхо гула рога, оповещающий начало марша,  на что дракон отвечает резким оглушающим протяжным ревом. Вы дергаетесь от неожиданности и Назгул, резким движением головы, поворачивается к вам. Собственно это последнее, что бы вы увидели.
     Поразительно как можно было так прочувствовать этот момент. Чтобы так точно нарисовать, нужно иметь огромный талант и упорство. Картина словно переносит нас в этот мир. Она стирает грани реальности. А ведь картина была нарисована за много лет до трилогии Питера Джексона. Джон  Хоу рисует свои картины так, словно представляет себя стоящим там и принимающим действие в эпопее. То, о чем мечтал маленький мальчик, смотря на картины Фрэнка Фразетты и читая «Властелин Колец», становится явью каждый раз, когда Джон рисует новую картину.


Андрей Paatddal Герасимов


Выражаю огромную благодарность Джону Хоу (http://www.john-howe.com) за его отзывчивость и помощь в написании статьи, а так же Лауре Йонг (http://lauragyoung.blogspot.com) за перевод статьи.


Создано с помощью материала блога Archives Of Khazad-Dum  

Статья была издана в журнале DarkCity '67 2012

Альбрехт Дюрер - Рыцарь, Смерть и Дьявол

     «Всеми  чудищами  и призраками, которые сразу тебе встретятся, словно  при  входе  в  Аверн,  ты должен пренебречь по примеру  Вергилиева Энея.  Если  ты,  отбросив  пустые забавы, глубже и тверже вникнешь в само  дело,  то,  конечно,  увидишь  путь Христов, который один только  ведет  к  счастью,  и,  лишившись  надежды  на награду, ты поймешь. Что нет никакого пути удобнее» - Эразм Роттердамский. «Оружие христианского воина» (Enchiridion militis Christiani)
     Это отрывок  из свода правил христианского рыцаря, написанных пятьсот лет назад. Эразм, написав эти правила, старался показать пример каким должен быть идеальный рыцарь. Воин в сверкающих доспехах, непоколебимый в вере, защитник слабых и нуждающихся, благородный и бесстрашный перед смертью и самим сатаной. 
     Принято считать, что этими правилами руководствовался Альбрехт Дюрер, когда создавал свою гравюру «Рыцарь смерть и дьявол». Уж больно точно она попадает под слова Эразма. Рыцарь без страха и упрека, следующий по своему пути и не обращающий внимания на дьявола и плетущуюся сзади смерть. Гравюра, несомненно, бесподобна и входит в так называемые «мастерские» гравюры Дюрера.  
     Альбрехт Дюрер (21 мая 1471, -  6 апреля 1528), был немецким живописцем,  графиком, резчиком, математиком и теоретиком из Нюрнберга и  является наиболее известным и уважаемым мастером северного ренессанса. Будущий мастер родился в семье успешного ювелира, выходца из Венгрии. Первоначально фамилия его отца (Альбрехта Дюрера - Старшего, переехавшего в Нюрнберг в 1455 году) была Айтоши (венг. Ajtósi, от названия села Айтош, от слова ajtó — «дверь»). Буквально переведя ее на немецкий язык, он получил Türer, а впоследствии она стала записываться как Dürer. 
     У Альбрехта Дюрера Старшего и его жены Барбары Дюрер было двадцать четыре ребенка, из которых выжило только трое. Альбрехт был третьим ребенком в семье и, после нескольких школьных лет, присоединился к отцу в его ювелирной мастерской. Безусловно, там он получил первые навыки владения резцом и инструментами. И благодаря этой практике добился такой филигранности и отточенности руки. Отец постепенно начал замечать в своем сыне способности к рисованию и старался их развить. Дюрер начинает знакомиться с немецким наследием искусств, которое отличалось своим стойким консерватизмом, в то время как итальянские мастера изображали картины с  пышностью, изысканностью, яркими цветами и роскошью. Только в шестнадцатом веке, после укрепления связей с Италией, консерватизм немецких художников стал постепенно размываться новыми идеями, которые привили им итальянские мастера живописи.
     В возрасте пятнадцати лет отец отправил его учиться в мастерскую ведущего Нюрнбергского художника и гравюра того времени Михаэля Вольгемута. Там он осваивает не только живопись, но и гравирование по дереву и меди. В 1493 году появляется на свет иллюстрированная работа Хартмана Шеделя  «Die Schedelsche Weltchronik» (Мировая История Шеделя) или, после перевода на английский, «The Nuremberg Chronicle» (Нюрнбергская хроника). Эта работа считается первой удачной попыткой интегрировать изображение в текст. Вольгемут на протяжении 1488-1493 годов делал многочисленные гравюры по дереву и вполне вероятно, что Альбрехт Дюрер присутствовал при этом (и, может быть, принимал непосредственное участие). 
     По традиции, в год окончания обучения в 1490 году, Дюрер отправился в путешествие. За четыре года он побывал во многих городах Германии, Швейцарии и Нидерландов, где продолжал совершенствоваться в живописи и обработке материалов. В 1492 году он приехал в Кольмар (Франция) чтобы посетить мастерскую немецкого живописца и гравера Мартина Шонгауэра, ведущего гравера северной Европы, но не смог его застать, так как Шонгауэр умер в 1491 году.
     В 1494 году, после женитьбы, он отправляется в Италию, где знакомится с творчеством таких признанных мастеров как Мантенья и Лоренцо ди Креди. Вернувшись в Нюрнберг в 1495 году, художник открыл собственную мастерскую и стал делать рисунки, по которым его ученики изготавливали ксилографии. Печатая значительное количество оттисков, Дюрер с 1497 года начал прибегать к услугам агентов, продававших его гравюры по всей Европе. Таким образом, он стал не только художником, но и издателем. Его славу упрочило издание в 1498 году знаменитой серии гравюр на дереве "Апокалипсис". На протяжении 1507-1511 годов он рисует одни из самых знаменитых своих работ: «Адам и Ева» (1507) и  «Мученичество десяти тысяч» (1511). Но с 1513 он не рисует ни одной картины на протяжении следующих трех лет, так как уверен в том, что живопись требует больших затрат времени и не приносит большого дохода по сравнению с его гравюрами. Тем не менее, в этом отрезке времени он создает самые значимые и уважаемые гравюры за, не побоюсь этого слова, всю мировую историю искусства:  «Рыцарь, смерть и дьявол» (1513), «Святой  Иероним в келье» и «Меланхолия» (обе 1514).
     В 1514 году Дюрер становится придворным художником императора Максимилиана I, который даровал ему ежегодную пенсию в 100 гульденов. А после его смерти в 1519, он отправляется ко двору нового императора Карла V. Альбрехта и его жену Агнес хорошо встретили при дворе в Нидерландах и все путешествие (оплаченное с продажи своих работ) он подробно записывает в свой дневник. Вернувшись, он остается жить в Нюрнберге, где шестого апреля 1528 года умирает. Последние годы своей жизни он посвящает в основном теоретическим аспектам и изучениям. 
     Гравюра «Рыцарь, смерть и дьявол»  появилась на свет в 1513 году. В своем дневнике сам автор называет ее просто «Всадник», но так уж получилось, что даже современники именовали ее не иначе как «Рыцарь, смерть и дьявол». Она выполнена в готическом стиле и связана со средневековым понятием о морали. Суровый рыцарь, облаченный в тяжелый максимилиановский доспех, медленно едет через ущелье. Его верный пес, символ верности и преданности, бежит рядом. Конь его грациозен и красив и, словно оживший конь статуи Коллеоне в Венеции (до того он пропорционален, горделив и идеален), с легкостью несет тяжелого рыцаря. Обратите внимание на точность изображение коня. Это характерно для художников эпохи Возрождения, которые были поглощены изучением анатомии. Справа от рыцаря на полудохлой кобыле едет смерть, вокруг шеи, которой извиваются волосы-змеи. Она показывает рыцарю песочные часы, намекая, что час смерти рыцаря близок. Но рыцарь, судя по лицу, не новичок и много повидал на своем пути. Его не испугать ни проказами сатаны, изображенного в виде чудища со свиным рылом, который плетется за конем и пытается остановить рыцаря и соблазнить пустыми жизненными благами и негой, ни угрозами и намеками смерти, ни черепом, который лежит под копытами рыцарского коня. Дюрер воплотил христианского воина Эразма. Он словно сходит со строк:
     «Однако, для того чтобы ты смог устремиться к счастью  уверенным  шагом, вот тебе четвертое правило: поставь перед собой как единственную цель  жизни Христа; к Нему одному обрати все стремления, все усилия, все дело  и  досуг. Знай же, что Христос не пустой звук, а не что иное, как любовь,  прямодушие, терпение, чистота, - короче говоря, все, чему Он учил. Пойми, что  дьявол  - не что иное, как все, что удерживает от этого. К Христу стремится  тот,  кто влечется к  одной  только  добродетели.  Кто  служит  пороку,  продает  себя дьяволу. Поэтому да будет взгляд твой прост, а все тело  да  будет  сияющим. Пусть смотрит он только на Христа как на единственное  и  высшее  благо;  не люби ничего, не желай знать ничего, не  жди  ничего,  кроме  Христа  и  ради Христа. Ни к чему не относись с ненавистью, ничему не  ужасайся,  ничего  не избегай, кроме позора и из-за позора. Будет так, как ты сделаешь;  спишь  ты или бодрствуешь, ешь или пьешь, сами твои игры, наконец, и твой досуг, скажу еще смелее, даже некоторые  еще  более  легкие  пороки,  которые  мы  иногда допускаем, поспешая к добродетели, - все это увеличит твою награду. Но  если глаз твой будет дрянным и ты станешь смотреть куда-то, а не  на  Христа,  то даже если ты поступишь правильно, это окажется бесплодным и  даже  пагубным. Порок как раз в том, чтобы недобро делать доброе.»
     Мориц Таусинг (австрийский историк искусств) предположил, что Дюрер изобразил Рыцаря в рамках четырех темпераментов. И что сам рыцарь показан как Сангвиник, человек, ведущий активный образ жизни.
     Но в 1970 году была представлена альтернативная интерпретация писателя Стена Карлинга, основывающаяся на том, что Дюрер изобразил раубриттера (барон-разбойник). Это рыцари или особы рыцарского происхождения, которые учувствовали в нападениях на проезжающих поблизости от их замков купцов и  путешественников. Карлинг предположил, что Дюрер не стремился показать набожность христианского воина, а совсем наоборот. На гравюре отсутствует христианская символика, а копье рыцаря обернуто лисьим хвостом, а ведь в греческой легенде хвост лисы был символом алчности, хитрости и коварства, вожделения и блуда. В свете этой интерпретации смысл гравюры меняется на совершенно противоположный. Роубриттер в летах едет по ущелью, недалеко от города, который похож на Нюрнберг (замок на горе очень похож на Замок Кайзербург, расположенный в Нюрнберге). Его постоянно сопровождает смерть, намекая на скоропостижность и неизбежность попадания к ней в лапы, а плетущийся дьявол науськивает рыцаря на злодеяния и разбой, нашептывая по какой дороге поедет богатый купец.
     Еще есть версия, основывающаяся на версии о воине Христовом. Все его многочисленные сражения и путешествия, в конце концов, ведут в долину смерти к югу от Иерусалима, а сам город это как раз Иерусалим.
     Гравюра «Рыцарь, смерть и дьявол» полна домыслов, иллюзий и тем для споров и обсуждений. У каждой версии есть свои «за» и «против».  Например, у меня сразу возникли вопросы к версии о бароне-разбойнике, если это раубриттер, то почему всадник один? Ведь в основном такие рыцари создавали отряды. И почему он изображен без седельных сумок, можно сказать «налегке». Не на прогулке же он, если за ним увязались такие попутчики. 
А если это воин Христа, то почему нет тех самых христианский символов? Нет плаща с крестом. Нет гербов и щита. Если он рисовал темпераменты Гиппократа, то где четвертый темперамент?  Рассуждать можно бесконечно долго, но сам Дюрер несколько раз упоминал в своем дневнике об Эразме с его Христианским воином и эти упоминания принято считать доказательствами версии о стойком и благородном рыцаре.
     И если слова Эразма нашли свое художественно представление в гравюре Дюрера, то и саму гравюру, в свою очередь,  пытаются расширить в визуальном плане разные группы с помощью своей музыки. 

     Например, австрийская группа Abigor, играющая в стиле блэк-метал. Свой альбом 1999 года они назвали  ‘Channeling the Quintessence of Satan’ и выбрали в качестве обложки фрагмент гравюры «Рыцарь, смерть и дьявол». Кстати, перед записью альбома группу оставил, утративший интерес к стилю, Silenius (Михаэль Грегор) из Summoning.
     Ранние работы австрийцев отличала атмосфера мрачного и сырого средневековья и «Channeling the Quintessence of Satan» не стал исключением. Тематика пропитана смертью оккультизмом, черным искусством и сатанизмом, закатом и уничтожением человечества. В музыкальном плане они стали более сложны и трудно восприимчивы. По словам Питера Кубика (P.K., один из основателей и рулевой группы) это и послужило толчком к уходу Silenius’а. Бронебойный интенсивный блэк-метал, разящий с первого удара и терзающий, словно лев свою жертву. 
     При первом прослушивании у меня возникли стойкие параллели с норвежским Emperor. С их необычными ходами и запутанными мелодиями. Альбом поражает смесью монолитности с ужасающей мелодичностью. Так и видится, как перед глазами меняется изображение гравюры Дюрера. Пылающее зарево над городом, увядшие и мертвые деревья, под копытами кости и черепа, рыцарь облаченный в черные доспехи едет в компании смерти и сатаны образуя ужасный триумвират словно всадники апокалипсиса с гравюры все того же Дюрера, с той лишь разницей, что их трое, а не четверо.
     Альбом проносится на одном дыхании и, при прослушивании не замечаешь, как одна песня переходит в другую. Материал воспринимается одним большим полотном длиною чуть более сорока минут и в напоре не уступает записанным в те же года ‘Panzer Division Marduk’ группы Marduk (1999) и ‘Vobiscum Satanas’ от Dark Funeral (1998). Но если сравнивать эти три альбома, то у ‘Channeling the Quintessence of Satan’  есть одно большое преимущество. Он в огромной степени новаторский. 

     Американцы Gravewurm, играющие в стиле блэк/трэш/дум/дэт-метал, поддерживают австрийцев их темном искусстве, повествуя о смерти, чуме, войнах огне, кладбищах и легионах смерти на своем альбоме 2009 года под названием ‘Funeral Empire’. Обложка дополняет удручающе-давящее впечатление от музыки.  Неспешные мотивы, без изысков, но сильно западающие в память. Материал, а отличие от следующего альбома ‘Black Fire’, не настолько меня поразил в музыкальном плане, скорее удивил своей продолжительностью – один час восемь минут (17 треков). Начиная прослушивать альбом, я как-то проникся музыкой и ритмом, но потом я ушел в свои мысли, и музыка отошла  на задний план. Только ближе к концу, я вдруг понял, что все еще слушаю альбом ‘Funeral Empire’ и впереди еще один трек.  Если говорить об обложке, то, вместе с музыкой Gravewurm, она представляется, как обложка толстенного древнего гримуара за которой скрыты тайны и секреты темной магии.

     Альбом 2010 года ‘Hymn to Oppressive Void’ московской эмбиент/блэк-метал группы Xerbittert  произвел на меня положительное впечатление. Не побоюсь такого смелого сравнения, но я услышал некоторое подобие американскому Xasthur с его астральными и мистическими путешествиями.
     Очень сильная гнетущая музыка, множество шумов, в которых слышишь даже такое, что не было сыграно. Темные силуэты, тени, мерцающий огонь и дым. Гравюра «Рыцарь, смерть и дьявол» очень подошла для такой музыки, хоть она и на любителя. Но тут скорее не музыка подошла к гравюре, а гравюра к музыке, что говорит об ее универсальности. Столь она многогранна.  
     Еще я заметил интересную особенность. Если во время прослушивания самых, на мой взгляд, темных и мощных треков ‘‘Dark Ritual, Unearthed Dust’’ и ‘‘Hypnotic Abyss of Misantrophy’’ и смотреть в центр гравюры на обложке, то создается впечатление, что всадник становится выпуклым. Советую послушать и убедиться в этом лично. 

     Огромнейшее удовольствие я получил от ЕР немецкой группы Absurd 2004 года выпуска под названием ‘Raubritter’. Тут даже ничего не нужно рассказывать, так как музыка легла на гравюру как будто парни из Absurd жили в то время и видели все своими глазами, а главное принимали участия в набегах, грабежах, застольных гулянках после удачных вылазок.   Заглавный трек ‘‘Raubritter’’, словно гимн этих отрядов, ведает нам о жизни лихих парней, а при прослушивании всего материала (пэган блэк-метал) складывается такое впечатление, что сидишь в какой-нибудь средневековой таверне, полной народу и слушаешь истории, новости и сплетни о том, что отряды разбойников в лесу к югу от города распоясались до такой степени, что купцы стали обходить город по широкой дуге, а местные торговцы потребовали от главы города чтобы тот разобрался с произволом этих, опозоривших свой титул, рыцарей; трактирщика, который донес страже, что в его трактире расположился раубриттер фон Пикер, за голову которого назначена немалая награда, нашли мертвым у себя в комнате с ножом в спине. Поговаривают, что это была месть, раз тело его было обсыпано монетами, может быть теми самыми из обещанной награды за донос. А самого фон Пикера лишили всех регалий и снесли ему голову с плеч за его длинный список преступлений. И поделом.
     Музыка на этом ЕР не просто озвучивает гравюру, она открывает двери в мир и атмосферу того времени. Грубоватый немецкий язык, на котором поет вокалист в трех песнях из четырех, подчеркивает и усиливает этот эффект, а от акустического вступления в первом треке просто уносит из обычного «сегодня» в то мистическое и таинственное «тогда». И сама гравюра уже воспринимается по-другому. Совсем иначе. 

     Тревожное, но красивое начало альбома ‘Dark Labyrinth’ чешской дэт-метал/дарк-метал  группы Morbid Silence не могло ничего предвещать кроме отличного материала, настолько атмосферного, что просто диву даешься. Отличные мелодии, неспешные ритмы, хрипящий мрачный вокал приоткрывают нам темные тайны семнадцатого века, с его чумой завезенной в Валенсию, которая хорошенько прошлась по всей Испании и Тридцателетней войной, всколыхнувшую всю Европу и Россию.  
     Инструментальным треком ‘‘Schlacht bei Triebl (August 18, 1647)’’ группа повествует о битве за замок Triebl, который находится в Чехии. Эта батальная сцена входит в Тридцатилетнюю войну и в ней сошлись войска Швеции и Священной Римской империи германской нации, которые оставили на поле боя почти пятьсот человек убитыми. Трек бесподобный и очень меланхоличный. Словно просматриваешь на экране битву в быстром действии. И под этот трек у меня появилась мысль - насколько же все-таки это было суровое время. Все средневековье в целом. Даже всадник на коне, что на обложке ‘Dark Labyrinth’, если вот так разобраться, был на самом деле. Люди таскали на себе груды железа и тяжеленые мечи, резали и рубили врагов, затевали турниры и грабили путников. Про инквизицию я вообще молчу. Страшное и трудное время. Действительно «Темный Лабиринт».
     Как видите, мастерство Альбрехта Дюрера породило множество версий и домыслов. Рассказывать о гравюре «Рыцарь, смерть и дьявол» можно бесконечно долго, вглядываясь в детали и строя догадки. Но каждый человек в ней видит что-то свое. Вы, наверное, заметили, что я не привожу примеров несовместимости обложки и музыки, а такие случаи есть, но на них просто не хочется останавливаться. 
     И поэтому группам, которые еще только собираются взять на вооружение эту гравюру в качестве зрительного образа к своему музыкальному полотну хочется дать совет: Не ошибитесь в выборе. Это не просто картинка с рыцарем, смертью и сатаной. Это целый пласт времени, обширный мир. А озвучить целый мир ну очень сложно и получается далеко не у всех.


Андрей Paatddal Герасимов
Создано с помощью материала блога Archives Of Khazad-Dum
Статья была издана в журнале DarkCity '66 2012